Виктор Орловский, управляющий партнер FortRoss Ventures
Евгений Разумный / Ведомости
Виктор Орловский ушел в 2015 г. с позиции вице-президента Сбербанка по цифровому бизнесу в венчурный фонд банка. Теперь ему вместо покупки технологий приходится самому продавать себя и свой фонд перспективным стартапам и потенциальным инвесторам. Фонду удается выходить из инвестиций: например, в марте его компанию Dynamic Yield, специализирующуюся на персонализации маркетинговых предложений, купил McDonald’s.
В интервью «Ведомостям» Орловский рассказал, сколько можно заработать на пока не слишком успешном IPO Uber, почему еще не время инвестировать в блокчейн и о чем может жалеть венчурный инвестор.
– В Сбербанке вы занимали должность IT-директора, а теперь занимаетесь маленькими стартапами. Что для вас ближе?
– В Сбербанк я попал в достаточно молодом возрасте: я стал членом правления в 34 года, и, конечно, у меня не было опыта работы в столь большой компании. Я отвечал за огромную программу трансформации, создание всего технологического комплекса – от инфраструктуры и телекома до приложений. А работа со стартапами – совершенно другая деятельность, но я получаю от нее такое же удовольствие.
– Как на вас и вашу карьеру в Сбербанке повлияла история с масштабными сбоями в процессинге Сбербанка в 2012 г.?
Масштабный сбой
6 июля 2012 г. держатели карт Сбербанка больше двух часов не могли расплатиться картами, снять наличные из банкомата и воспользоваться интернет-банком. Причиной стал сбой процессингового центра, объяснял занимавший тогда должность вице-президента банка Орловский. Банк переносил базу данных на резервный центр обработки, и при «переезде» база данных некорректно сохранилась. Запуск базы занял 2,5 часа.
– В таких масштабных трансформациях, когда внедряется сразу много систем, без сбоев не обходится. Многое из того, что делал и делает Сбербанк в области технологий, происходит впервые в мире, и нам пришлось учиться на собственных ошибках. По-человечески это, конечно, колоссальный стресс для человека, отвечающего за такую структуру.
– Повлиял ли этот сбой на ваше увольнение из банка?
– Нет. В 2014 г. меня назначили старшим вице-президентом по цифровому бизнесу, и я проработал в Сбербанке до середины 2015 г. Стартапы были частью моего функционала в рамках цифрового бизнеса, и постепенно это эволюционировало в фонд.
– Как прошлый опыт пригодился в работе со стартапами?
– Большинство венчурных инвесторов – финансисты, которые неглубоко понимают действия основателей. На совете директоров одной из наших портфельных компаний я не мог получить адекватных ответов от технического директора проекта. Два ведущих инвестора потом попросили меня провести неделю с этим стартапом – я изучил, как работает команда, и подготовил отчет. На основании этого отчета компания поменяла вице-президента по разработке.
А еще я перешел со стороны покупателя на сторону продавца. Раньше я должен был разобраться среди массы технологий и выбрать наилучшие. Сейчас в моей работе появилось много продаж, потому что моя задача часто не столько правильно выбрать стартап, сколько продать стартапу себя. Потому что стартапы, в которые мы целимся, не бегают за деньгами. Наоборот, за ними бегают инвесторы.
- Доступ к материалам с любых устройств на сайте и в приложении
- Свежий номер в разделе «Газета»
- Возможность комментировать статьи
- Общее избранное на всех устройствах
- Возможность делиться закрытыми материалами с друзьями
Подарки для годовых подписчиков
