Саммит Азиатско-тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС, АРЕС) завершился в Бангкоке вечером субботы, 19 ноября. На итоговой церемонии премьер-министр Прают Чан-Оча вручил вице-президенту США Камале Харрис ставший символом встречи «чалом», декоративную плетеную корзиночку, и тем самым передал эстафету в проведении саммита. Впрочем, многие вопросы по итогам встречи остались, как и ожидалось, открытыми.
BCG, Россия, климат
Как и предполагали комментаторы, участники саммита достигли согласия по обсуждавшимся вопросам экологической, инвестиционной и экономической повестки, единодушие делегатов нашло отражение в итоговом заявлении. В частности, были приняты обещанные «бангокские цели» по развитию био-циркулярной зеленой экономики (BCG).
«Мы надеемся, что экономическая модель BCG станет одним из основных факторов, объединяющих [региональные] экономики», – приводит Bangkok Post слова генерала Чан-Очи.
Впрочем, по вопросу о России и ее специальной военной операции в Украине, как и ожидалось, подобного единогласия не было. Одни страны использовали площадку саммита АТЭС, чтобы в очередной раз решительно осудить действия Москвы, но «были также другие точки зрения в плане оценки ситуации и санкций», аккуратно говорится в итоговой декларации участников саммита АТЭС.
Что касается прошедших в ходе саммита прямых переговоров Таиланда и Китай, то и здесь широкая публика услышала лишь общие слова. Бангкок констатировал факт «позитивного диалога», а если в ходе него и были какие-то конкретные решения по туризму, то вся информация о них осталась за дверями тех кабинетов, где беседовали генерал Прают Чан-Оча и генсек китайской Компартии Си Цзиньпин.
«Две стороны обсудили широкий спектр тем, касающихся усиления двухсторонних связей и сотрудничества. Другие члены кабмина также присутствовали на встрече», – сообщила Bangkok Post.
«Во время визита Си стороны подписали совместный план действий по тайско-китайскому стратегическому сотрудничеству между 2022 и 2026 годами, а также тайско-китайский план совместного развития экономического пояса Шелковый путь и морского маршрута Шелковый путь 21 века. Также были подписаны другие документы о сотрудничестве в таких сферах, как инвестиции, электронная коммерция, наука и технологии», – отметила газета.
Среди прочего в публикации были упомянуты сотрудничество в кибербезопасности и борьбе с трансграничной преступностью, включая телефонные мошенничества и торговлю людьми.
Также газета указывает, что китайский лидер «похвалил Праюта [Чан-Очу] за усилия по борьбе с нищетой в Таиланде».
«[Наш] источник также добавил, что Си пригласил тайского премьера посетить Китай и лично увидеть, как страна принесла богатство массам своих граждан и улучшила их жизни», – поделилась Bangkok Post непубличной информацией, которую ей удалось получить.
Других секретов из-за закрытых дверей газета не опубликовала, а слово «туризм» в повествовании о тайско-китайских переговорах вообще не встречается ни разу. При этом во второй части той же статьи, где Bangkok Post переходит к переговорам между Таиландом и Саудовской Аравией, туристическая сфера упоминается дважды.
Надежды и ожидания
Несмотря на молчание официальных лиц, тема возобновления туризма из Китая остается для тайской стороны одной из крайне важных, а для многих игроков и вовсе первоочередной. Перед саммитом АТЭС этого не скрывали ни Министерство туризма, ни Туристическое управление Таиланда (ТАТ). Оба ведомства, а равно и бизнес-сообщество, возлагали большие надежды на прямые переговоры генерала Праюта и генсека Си. И не факт, что эти переговоры не принесли результатов.
Можно списать это на совпадение, но в публикациях перед саммитом местная пресса внимательно следила за корректностью своих формулировок в чувствительных для Пекина вопросах. К примеру, участники бангкокской встречи именовались представителями «экономик», «стран и территорий», «экономических зон». То есть не было привычного для тайских СМИ списка просто «стран», куда на равных правах независимых держав входили бы Китай, Гонконг и Тайвань.
Официальный Пекин также излучал позитив и в красках описывал то, как китайскую делегацию включали тайцы, которых Си в итоге назвал членами «семьи».
«Почетный караул выстроился вдоль красной ковровой дорожки. Местная молодежь в красочных традиционных национальных костюмах сложила ладони в тайском приветствии. Представители зарубежных китайских диаспор размахивали китайскими и тайскими флагами, демонстрируя самый теплый прием президенту Си и мадам Пэн [супруге генсека Пэн Лиюань]», – писал МИД Китая о встрече делегации в аэропорту Бангкока.
В том же духе ведомство описывало проезд китайского кортежа через Бангкок, где гостей встречали LED-экранам цвета «китайский красный» и «повсеместно приветствовали с теплом и дружелюбием».
Таиланд считает «тепло и дружелюбие» одним из главных своих качества, а китайцы – как верно подметил в ходе визита генсек Си – это члены семьи. Как минимум семьи азиатских стран, роль Китая в которой можно описывать по разному, но преувеличить едва ли получится.
Впрочем, кроме слов есть еще и цифры, которые не менее красноречивы. В предшествовавший пандемии 2019 год Таиланд принял 11 млн китайских граждан при общем числе прибытий в 39,8 млн (и это считая всех трудовых мигрантов и операторов приграничной торговли). Гости из КНР сгенерировали для тайской экономики, по оценкам Минтуризма, примерно 532 млрд бат выручки из 2,21 трлн, пришедшихся на зарубежные рынки. Дневные траты среднего китайца составляли 6,1 тыс. бат при средней продолжительности визита в 7,8 дня.
Сейчас турбизнес Таиланда постепенно оживает, но о полноценном восстановлении сложно говорить, когда по-прежнему остается закрытым Китай, дававший до кризиса около трети турпотока. И именно на изменение этой ситуации страна и надеялась в связи с личной встречей премьера Чан-Очи и президента Си.
Не позже марта
Надежды подкреплялись делами. Как заявил глава ТАТ Ютхасак Супасорн, пять офисов его ведомства в материковом Китае, а также офисы в Гонконге и Тайване еще до визита Си Цзиньпина активизировали работу, чтобы быть к открытию китайских границ во всеоружии.
«Когда бы Китай ни открылся, они [туристы] сразу направятся в Таиланд», – уверенно заявил глава ТАТ. Также он добавил, что турпоток из КНР никогда не был сезонным, поэтому при любой дате открытия Таиланд сразу станет номером один в списке предпочтений китайцев.
С этой точкой зрения согласен и Пити Срисангнам, директор по академическим отношениям в Центре азиатских исследований при Университете Чулалонгкорна. Говоря о сроках, специалист высказал предположение, что КНР «смягчит ограничения на путешествия и еще больше откроется в следующем году».
Прогноз господина Супасорна из ТАТ – «не позднее марта 2023 года». Эту дату он связывает с мартовским пленарными заседаниями китайского парламента, также оптимизма главе ТАТ добавляют недавнее смягчение карантинных требований в КНР и сентябрьское увеличение числа авиарейсов между Таиландом и Китаем.
Китайское удвоение
Министр туризма Пхипхат Ратчакитпракарн подтвердил, что его ведомство перед саммитом напрямую обратилось к генералу Чан-Оче с просьбой обсудить с китайским лидером возобновление туризма. В сентябре господин Ратчакитпракарн выражал надежду на то, что открытие границ КНР произойдет в декабре 2022 года.
Приводимые министром цифры впечатляли. В них речь шла даже не о возвращении потерянной трети зарубежного турпотока, а о его удвоении. Господин Ратчакитпракарн ожидал от Китая около 1,5 млн прибытий в первый же месяц, то есть ровно столько же, сколько от всех остальных рынков вместе взятых.
Министр говорил о более 10 млн прибытий за год без китайцев и до 12 млн с китайцами, если Пекин даст гражданам зеленый свет на свободные поездки за рубеж. Хотя для этого надо будет, конечно, еще запустить авиарейсы.
Согласно августовской публикации таблоида Global Times, связанного с флагманской газетой Компартии Китая People’s Daily, в августе 2022 года Таиланд находился на четвертом месте в списке предпочтений китайских туристов, уступая только Южной Корее, Японии и США.
Впрочем, этой востребованности еще только предстоит материализоваться в конкретных прибытиях. По состоянию на конец октября, ТАТ фиксировало около 192 тыс. прибытий из Китая, средний ежемесячный показатель с начала года таким образом составлял 19,2 тыс против докризсных 830 тыс.
Что касается прибытий на Пхукет, то при отсутствии прямых рейсов на остров средний показатель месяца по итогам последнего полугодия составил совсем скромные 1,8 тыс. (на основании данных за май-октябрь).
В ноябре ситуация не улучшилась. За 1-17 ноября международный аэропорт Пхукета принял 826 обладателей паспортов Китая. Для сравнения, граждан России за этот период было уже 31,7 тыс., граждан Индии – 15,7 тыс. и даже американцев – 4 тыс., хотя у них тоже проблемы с рейсами.
