Сегодня все государства Европы представляют серьезные программы экономии. Все? Нет. На западе континента есть страна, которая ничего не хочет знать о политике экономии — Франция. При этом ее финансовое положение далеко не самое лучшее. Дефицит бюджета в этом году достигнет 8%, а задолженность — 83,6% ВВП. В прошлом году дефицит внешней торговли составлял 54,5 млрд. евро, а безработица превысила 10%.
Французская Счетная палата чрезвычайно обеспокоена. «Состояние наших государственных финансов в 2009 и 2010 годах ухудшилось до внушающего тревогу уровня», — говорится в недавно опубликованном сообщении. Без повышения налогов и сокращения расходов, которые намного превышают прежние планы, под угрозой окажется даже суверенитет страны. Однако намерения правительства относительно оздоровления экономики очень робкие и не внушают доверия, говорит известный эксперт Патрик Артус, главный экономист инвестиционного банка Natixis и советник президента Николя Саркози, пишет Инвест газета.
До 2013 года должно быть сэкономлено 100 млрд. евро, чтобы снизить дефицит до 3%. Но по меньшей мере 50 млрд. евро из них — это мнимая экономия. 15 млрд. евро и без того поступят за счет программы экономической помощи, остальные 35 млрд. евро — за счет роста дополнительных налоговых поступлений. При этом правительство на 2011-2012 годы допускает темпы роста в 2,5%. «Это абсолютно нереально», — находит Счетная палата. Актуальный прогноз от IHS Global Insight исходит из 1,3%. Счетная палата сомневается также в реальности сокращения госрасходов на 45 млрд. евро. Поэтому парижские аудиторы оценивают дефицит 2011 года в 7% ВВП.
Без трансфертов ЕС Франция вряд ли решит свои проблемы. «В противном случае в Европе будут разные уровни жизни, что политически и социально недопустимо», — считает экономист Артус. А французский философ Андрэ Глюксманн требует создания Трансфертного союза — причем деньги должны течь во Францию и в другие страны ЕС из Германии. «Французы охотно тратят немецкие деньги», — отмечает экономист Ягдиш Бхагвати.
Известные французские политики, в том числе комиссар ЕС Мишель Барнье, директор МВФ Доминик Стросс-Кан, глава Евроцентробанка Жан-Клод Трише и президент Николя Саркози, в начале мая создали для этого основу. На исторической встречи в Брюсселе был решен вопрос о создании системы спасения в 750 млрд. евро, в рамках которой Германия своим добрым именем и рейтингом ручается за европейские государства-должники. С тех пор проблемы Франции угрожают и стабильности Германии. И немцы от этого не в восторге.
Немецкий особый путь
Маркус Кербер, ученый-финансист из Технического университета Берлина, преподающий также в парижской элитной школе Institut d’Etudes Politiques, считает, что с этим пакетом помощи зашли слишком далеко. Поэтому он подал иск в конституционный суд Германии. «Система спасения нарушает кардинальные нормы стабильности Европейского валютного союза и немецкую конституцию». А в это время во Франции развернулась настоящая кампания против Германии. Канцлера Ангелу Меркель то представляют в прессе как размахивающую кнутом госпожу (Liberation), которая стремится к «Священной Германской евроимперии» (Le Figaro), то упрекают в попытке найти «особый путь». «Adieu Paris, bonjour Moscou», — пишет об этом Глюксманн.
Немецкий посол в Париже Райнхард Шеферс, который ранее был послом в Украине, реально обеспокоен отношением между соседними странами. Недавно в его резиденции — благородном дворце Богарне — глава наблюдательного совета Siemens Герхард Кромме перед ведущими французскими экономистами, политиками, главами концернов попытался развеять миф о том, что Германия эгоистична и обращена в сторону России.
Кромме указал на то, что Германия — это не только самый значительный инвестор во Францию и ее важнейший экономический партнер, но и самый крупный плательщик взносов в бюджет ЕС. А то, что немецкая премия за покупку новых авто в обмен на старые помогла прежде всего французским автопроизводителям, признает даже критически настроенный по отношению к Германии экономист Жан-Поль Фитусси.
Тем не менее критика французского министра экономики Кристин Лагард отражает мнение многих французов: Германия проводит жесткую экономию в рамках эгоистичной экономической политики за счет других европейских стран, чтобы увеличить свой экспорт.
Сравнение с Германией мучительно для Саркози. Соседняя страна на востоке со своей экономической мощью — это недосягаемый образец, вызывающий восхищение и страх. Но сейчас у Парижа появились дополнительные проблемы, связанные с немецкой программой экономии. Недавнее снижение агентством Fitch рейтинга BNP Paribas, до сих пор считавшегося суперстабильным, свидетельствует, что французские институты уже давно не так сильны, как до сих пор считалось. Кроме того, банки Sociеtе Gеnеrale, Crеdit Agricole и Natixis борются с большими трудностями. К токсичным бумагам, рискованным сделкам, плохо обеспеченным кредитам и неуправляемым торговцам добавляется огромное количество непоступивших платежей в проблемных странах еврозоны, таких как Греция или Испания.
Министр бюджета Франсуа Баруан уже опасается, что будет трудно удержать рейтинг страны на уровне ААА. Но если до этого дойдет, то проценты по 1,5 трлн. евро государственного долга существенно возрастут. И заверения премьер-министра Франсуа Фийона, что Франция «такая же серьезная, как Германия», уже не помогают. Влиятельные рейтинговые агентства упорно настаивают на программе консолидации — как в Германии.
Французский вариант
Но такой программы нет. Хотя Саркози и вступил в должность как серьезный реформатор с намерением привести свою страну в XXI век, многие реформы он реализовал лишь в малой степени или вообще провалил. Реформа пенсионной системы на государственных предприятиях была проведена лишь за счет очень дорогих уступок, а убийственная для конкуренции 35-часовая рабочая неделя отменена с трудом. Рынок труда — громоздкий и негибкий. Люди старше 55 лет и молодежь практически не имеют шансов получить работу. Давно назревшая реформа социального страхования, которое в этом году стремится к дефициту в размере более 30 млрд. евро, отсутствует, если не принимать во внимание косметические изменения в здравоохранении. А такой программы, как Agenda-2010, вообще никогда не было. Если не учитывать вооружение, вино, пшеницу, предметы роскоши, автомобили, которые все реже производятся во Франции, а также самолеты Airbus, у страны нет товаров, которые пользовались бы мировым спросом. А на растущем рынке Китая Франция практически не представлена.
Но Саркози все еще борется за хороший баланс своего президентства. Он заверяет крестьян, что «не оставит их умирать». А на госпредприятиях, таких как Renault, EDF или Air France-KLM, голос государства в будущем будет звучать сильнее. Renault должен вернуть часть производства во Францию, а государственный фонд FSI покупает доли предприятий, попавших в трудное положение. Саркози намерен финансировать «инвестиции в будущее» миллиардным государственным займом. Но открытие железнодорожного и энергетического рынков, о котором снова и снова напоминает Еврокомиссия, не проводится или проводится частично.
Пенсионная реформа также кажется довольно скромной. В то время как в Германии вопрос повышения пенсионного возраста с 65 до 67 лет давно решен, Саркози хочет поднять предельный возраст всего лишь с 60 до 62 лет — и наталкивается на ожесточенное сопротивление. В конце июня два миллиона французов протестовали против этих планов. И еще неизвестно, удастся ли президенту их осуществить. Если так пойдет и дальше, то судьба Саркози предрешена. Хенрик Утерведде, замдиректора Немецко-французского института в Людвигсбурге, считает это решающим тестом: «Либо он продолжает лавировать и заканчивает как его предшественник Жак Ширак, который в конце уже ничего не мог реализовать, либо у него будет мужество провести реформы, и он рискнет потерпеть неудачу с поднятой головой». Последнее было бы непривычно для французского политика.
573
