Нынешний кризис сильнее всего ударил именно по тем отраслям, где обычно работают большинство приехавших на заработки мигрантов. В США и Испании это строительство, в Великобритании — сектор финансовых услуг, в Ирландии — туризм. И хотя в прошлом году число мигрантов в мире еще увеличивалось, темпы его роста были намного ниже, чем раньше. А некоторые страны уже переживают отток иностранных работников. Скажем, в Британии количество поляков, составляющих почти две трети мигрантов, за год сократилось почти в два раза.
Соотечественники в фаворе
Ужесточение миграционной политики стало «модным» трендом в течение последних лет, когда речь о рецессии еще не шла ни в одной стране. Кризис же быстро превратил задуманные проекты в законодательные акты. В Евросоюзе «трендсеттером» стала Франция в лице президента Николя Саркози. Во время своего председательствования в ЕС французский лидер инициировал два нововведения, которые должны стать общеевропейскими, поскольку, по его мнению, при свободном передвижении рабочей силы и наличии Шенгенской зоны национальная миграционная политика не имеет смысла. Первое — более строгий отбор иммигрантов через введение голубой карты по стандарту американской зеленой карты. Второе — более жесткий контроль над нелегальной иммиграцией.
Предложения Саркози в действительности оказались намного мягче того, к чему стремятся национальные правительства, для которых усиление безработицы при наличии многочисленных иностранцев — прямой вызов их популярности среди избирателей, а значит — и их власти. Так, в Великобритании министр иммиграции Фил Вулас, продвигая лозунг «британские рабочие места для британских работников», выступает за введение годовых квот на иммиграцию. Глава итальянского правительства Сильвио Берлускони пригрозил нелегалам тюремным заключением и штрафами, а не итальянцам, в том числе и гражданам из других стран ЕС, не имеющим средств к существованию и разрешения на жительство, — выдворением из страны.
В Испании власти подготовили «план добровольного возвращения». Они предлагают мигрантам вернуть разрешение на жительство и рабочую визу, уехать из страны и не возвращаться туда в течение трех лет. Взамен согласившиеся на это иностранцы получат наперед пособия по безработице. Сегодня эта сумма достигает $40 тыс. на одного иммигранта. Но желающих все равно немного. Все это, между прочим, касается и украинских мигрантов, у которых Италия и Испания пользуются особой любовью. Не рады нашим соотечественникам и в Чехии, где находятся 12,8\% украинских трудовых мигрантов. Там правительство готово заплатить иммигрантам, приехавшим не из стран Евросоюза, по 500 евро и купить обратный авиабилет, лишь бы те покинули страну. Чешские власти ожидают, что в ближайшее время такой возможностью воспользуются около двух тысяч трудовых мигрантов, что не так уж и много с учетом того, что в декабре таковых в Чехии было зарегистрировано 285 тыс.
Подобное отношение к иностранцам, «притесняющим местных жителей», характерно не только для Европы, но и для России, и для США. Так, в декабре российское правительство сократило квоту иностранной рабочей силы до 1,7 млн. человек, хотя еще в октябре планировало повысить ее до 3,9 млн. человек. Вдобавок в январе был продлен запрет иностранцам на работу в сфере розничной торговли.
Последствия такого обращения с мигрантами довольно неоднозначны. С одной стороны, для стран, экспортирующих работников, возвращение гастарбайтеров означает дополнительную нагрузку на рынок труда и необходимость создавать рабочие места не только для тех жителей, которые уже остались без работы, но и для вновь прибывших. С другой, по мере того, как вырастают барьеры на пути миграции, польза от самой миграции уменьшается. К примеру, в Евросоюзе проживает стареющее население, которое необходимо «разбавить молодой кровью». Вся надежда была на мигрантов (около 80\% новоприбывших из Восточной Европы в Западную были младше 35 лет), пока местные жители не ополчились на них как на соперников за рабочие места. Кроме того, приезжие работники обычно обходятся работодателям дешевле, чем местные.
329
