Что знают люди моего поколения о государстве? От Чернобыльской катастрофы и депрессии 90-х и до несбывшихся надежд Оранжевой революции, обвала экономики 2009-го года, войны и растоптанной веры в скорую евроинтеграцию – каждый новый кризис указывал на неспособность государства мобилизовать усилия общества, поощрять самопожертвование ради общего блага, уничтожать паразитов, обеспечивать справедливость и защищать граждан.
И если украинцам государство вновь и вновь подтверждает актуальность старых тюремных заповедей, родом из царской России (не верь, не бойся, не проси), то для него самого есть куда более древнее послание. Мене, текел, упарсин. Названия мер весов, начертанные архангелом Гавриилом на стене перед пирующим царем Вавилона. «Ты был взвешен и найден слишком легким». В ту же ночь войска персов отвели воды реки Ефрат и первый в мире мегаполис, беспечно праздновавший за неприступными стенами, пал, а его царь был казнен.
Украина-страна еще держится, отделенная стеной взаимного недоверия и безразличия от государства, суть которого свелась к контролю потоков, сырьевой и монопольной ренты, и которому мы нахрен не нужны в таком количестве. Разве что в роли дешевой рабочей силы на «Большой стройке», прикрывающей желание кормиться из бюджета под рассказы о Рузвельте и экономической теории 100-летней давности, когда дороги строили рабочие с лопатами.
Чтобы выращивать зерно, рубить лес, выкапывать железную руду или мыть янтарь 37 млн человек не нужны. И государство, прекрасно справляющееся без нас в дележе доходов, полученных от созданного в СССР капитала и содержимого недр, обращает внимание на граждан не так часто. Например, когда нужно пошарить в карманах предоставленной самой себе публики под благовидным предлогом уплаты налогов «как в Европе» или помощи то голодающим артистам, то босой армии.
Конечно, это все общие слова. Ощущения, о которых оправданно писать лишь в рамках колонки. Т.е. авторского высказывания на злободневную тему. Для тех, кому не хватает результатов субъективных наблюдений, могу подбросить пару цифр.
В 1990-м году Украина по ВВП на душу населения занимала 3 место среди 15 советских республик. Избрав свой «третий» путь, не предусматривающий ни шоковой либерализации, как в странах Балтии и Польше, ни сохранения советской экономики, Украина вернулась к экономическому росту лишь в 1998 году. На 6 лет позже Польши, и на 2 года позже Беларуси, потеряв более половины своей экономической мощи. Худшую динамику за это время показали лишь Таджикистан и Грузия – страны, пережившие крупные вооруженные конфликты. К 2018 году, по данным Всемирного банка, мы все еще обгоняли Таджикистан, Узбекистан, Молдову и Киргизию в абсолютном измерении и оказались на последнем месте по темпам роста с 1990 года.
После победы двух цветных революций – роз в Грузии и оранжевой в Украине – в первой все закончилось притоком инвестиций, ростом экономики и зарплат, во второй – перегретыми рынками недвижимости и потребительского кредитования и 2009 годом, когда экономика обвалилась сразу на 14,5% (мировой антирекорд мирового кризиса)
Не стали более осмысленными и следующие годы искусственно заниженного курса доллара, потерь золотовалютных резервов, дефляции и полной остановки экономического роста на фоне передела собственности и советов идти с лопатой в огород. Знаки вновь были на стене, но на них никто не обращал внимания.
Революция и война, вынесенная на плечах энтузиастов и немногих оставшихся в армии профессионалов, вновь раскрыли страшную тайну: государство вас не защитит, а когда вам придется бежать из родных городов, оставив все имущество, обвинит в предательстве и начнет случайным образом штамповать уголовные дела о терроризме и сепаратизме. От кровавого завершения протестов против произвола милиции до внесудебной казни националиста Александра Музычко, известного как Сашко Білий, прошло около месяца. Не намного больше времени понадобилось СБУ, чтобы из «преступной организации», якобы похищавшей и пытавшей активистов, превратиться в нашу единственную защиту и опору.
Такая цепь событий не могла остаться не замеченной социологами и не вызвать «зеленую» электоральную революцию – беспрецендентную победу телевизионного персонажа и примкнувших к нему «новых лиц», схваченных на улице накануне выборов в Раду. Очередной поворот не туда случился на фоне рекордно низкого доверия к власти, и, как отметил мой коллега Юрий Божич, объяснялся «эмоциональным стремлением вернуть себе комфортное состояние доверия: слишком много нервных клеток сжигает вечное ожидание обмана со стороны правителей».
Но праздник длился недолго и возврат в 2019-м году к почти тому же уровню доходов, что был у нас в 2013-м, когда мы вернулись к почти такому же уровню доходов, что был у нас в 2008-м, закончился новым кризисом. Как всегда подкравшимся незаметно, как всегда заставшим нас – больших любителей испытывать удачу – врасплох. Со стагнирующей промышленностью, неадекватно заниженным курсом доллара и розовыми мечтами, что мы сможем петлять и дальше, хватая капельки дурных денег, разносящихся по планете, и не догадываясь, что этот ветер – признак приближающегося урагана. Признак тех самых «белых лебедей» экономиста Нуриэля Рубини, которые в этот раз по абсолютной случайности столкнулись нос к носу с «черным лебедем» Нассима Талеба.
Пандемия Covid-19, которая нам всем уже порядком надоела – до чертиков в глазах и теорий заговора в головах – снова взвесит и нас с вами, и нашу государственность. Коронавирус не исчезнет из-за того, что мы устали играться в карантин. И если судить по тому, что делают другие страны – в том числе куда менее развитые экономически – мы по-прежнему не готовы к его смягчению.
«Что поменялось за два месяца, пока мы сидели дома, проедая последние запасы?» – пытаются понять журналисты и эксперты. – «Мы наладили тестирование? Наши врачи лучше защищены? У нас работает система отслеживания контактов?»
Правильный ответ: «Ничего не поменялось. Просто теперь вечный карантин выглядит куда более страшной перспективой». Об этом говорят не только оставшиеся без средств к существованию работники сферы услуг. Но и врачи, пытающиеся помогать пациентам с острыми состояниями, начиная от аппендицита и до диабетической прекомы. Об этом говорят экономисты, указывающие на сомнительное решение отдать напечатанную Нацбанком гривну «Укравтодору» вместо адресной помощи украинцам, которые уже сейчас переходят на хлеб и воду.
Десятки тысяч коек, якобы выделенных под пациентов с Covid-19, стоят пустыми, но система все равно не справляется. Каждый пятый заболевший в Украине – медработник, а сама страна медленно сползает вниз в рейтинге по количеству проведенных тестов на миллион жителей и на сегодня занимает 105 место – сразу после Эквадора и Ботсваны. Не закончились каким-либо внятным результатом ни громкие обещания доставить сотни тысяч тест-систем из Китая, ни жалкие потуги произвести тесты самостоятельно – на базе Института молекулярной биологии и генетики, или заказав их у частной компании Укргентех.
Некоторое представление о реальной картине могло бы дать тестирование по репрезентативной выборке – этот тот самый инструмент, который помог определить реальную летальность новой болезни в Нидерландах – около 0,6%. Но, видимо, для нашего государства это слишком необычно – принимать судьбоносные решения, не зажмурив глаза от страха. При этом банальное сравнение нашей официальной летальности (2,7%) с показателями России (0,9%), где тоже всех прививают БЦЖ, и где половина всех нововыявленных случаев – бессимптомные, может говорить нам о том, что реальное количество носителей вируса в несколько раз больше официального.
Что же мы делаем? Бездумно копируем действия чужих стран? Летим по приборам, ориентируясь на рейтинги – запаздывающие реакции «мудрого народа» на информационный шум?
И как понять вот такую максимально оптимистичную математику:
- 37 млн * 0,8 (доля населения при котором ожидается коллективный иммунитет) * 0,06 (наименьшая известная летальность) = 177 000 погибших. По наиболее оптимистической оценке.
- 37 млн * 0,8 * 0,2 = 5 920 000 заболевших с острыми симптомами, если сегодня на 4 таких людей приходится 1 заболевший медик?
- 37 млн * 0,8 * 0,2 * 0,2 = 1 184 000 людей, которым потребуется госпитализация при 40 тыс. якобы существующих коек для больных Covid-19. Простой расчет подсказывает нам, что даже при двухнедельной госпитализации этих людей для получения коллективного иммунитета нам понадобится полтора года усиленной работы при полностью заполненном коечном фонде.
Готовы ли мы увидеть слова, начертанные на стене? И расшифровать это последнее китайское предупреждение: стройте государство или умрите.
